— Василий Михайлович, какие тенденции вы наблюдали в период 2000–2009 и 2010–2019 годов? В чем различия?

— Западные «дочки» стали массово возвращаться в Россию после 2000 года, когда цена на нефть пошла вверх. В те годы иностранные банки испытывали оптимизм относительно нашей экономики. Действительно, если посмотреть на показатели, особенно с 2000 до 2008 год, темпы роста макроэкономических показателей способствовали развитию банковского рынка, развитию новых сфер применения банковских услуг в экономике.

А у иностранных банков было важнейшее конкурентное преимущество — гораздо более дешевое фондирование, чем у российских банков. На тот момент российский Центральный банк проводил политику сдерживания курса рубля, не давая ему расти. ЦБ эмитировал рубли, скупал валюту; за счет этого наблюдалась более высокая рублевая инфляция на фоне укрепления национальной валюты и соответственно более высокие процентные ставки, что давало большие преимущества при фондировании из-за рубежа.

Достаточно быстро пережив кризис 2008 года, экономика опять начала расти, но уже начиная с 2013 года темпы роста стали затухать, потом Крым стал «нашим», затем начались санкции и связанный с ними комплаенс, который усложнил жизнь сильнее, чем сами санкции. Но главный итог — экономика перестала расти. И перспектив для развития стало значительно меньше — для всех банков, включая дочерние иностранные. Плюс к макроэкономическим факторам стал меняться сам характер банковского бизнеса, все более автоматизируя различные процессы.

— Пытались ли банки трансформировать свои бизнес-модели с учетом происходящих перемен? Насколько успешно это происходило?

— На момент прихода иностранных банков в Россию было три основных модели: розничные банки, инвестиционные банки, смешанные. В принципе, с течением времени, мало что изменилось.

Среди инвестиционных банков успешные бизнес-модели можно отметить у таких американских структур, как Goldman Sachs и Merrill Lynch, и у французской Crédit Agricole. У всех этих банков отсутствует какая бы то ни было розничная клиентура, но все они работают по контрактам с крупнейшими российскими монополиями — государственными либо квазигосударственными.

В большей степени у нас присутствуют европейские банки, в меньшей — американские. Банки фактически шли вслед за своими клиентами, а так исторически сложилось, что у нас американский бизнес представлен слабо в силу ряда причин. С моей точки зрения, большой активности в деятельности американских банков нет.

В настоящий момент из розничных банков с удачной бизнес-моделью, совмещающей розницу и инвестбанкинг, стоит в первую очередь отметить Юникредит банк. Также среди тех, кто продолжает развивать бизнес в РФ по схожей модели, действуют РОСБАНК (группа Societe Generale, Франция) и Райффайзенбанк банк (Raiffeisen Bank International, Австрия).

А вот Дойчебанку, также активно развивавшему бизнес в РФ, после случившихся скандалов с зеркальными сделками (в 2011–2015 годах. — Ред.) были серьезно ограничены виды операций, которые он может проводить. Учитывая факторы, которые влияют на его деятельность, в том числе в США, его активность существенно снизилась и у нас, и в мире.

Из американских розничных банков Ситибанк (Citigroup) себя позиционирует как банк, который работает во всех странах мира. Стоит упомянуть еще HSBC, который ранее занимал на рынке достаточно большую долю, но когда и где вы видели его отделения?

Отдельно можно выделить Восточный Экспресс Банк, который также давно работает как розничный, но с учетом прошлогодних проблем (включая уход из правового поля) сложно прогнозировать, как будет развиваться ситуация.

Остается на рынке Home Credit, но руководство там поменялось, а количество отделений резко сократилось. Это общая тенденция: то же произошло и с Ситибанком. Многие иностранные дочерние банки переходят на формат ДБО.

Масштабы сокращения

— Упразднение офисов — это реально работающая новая модель бизнеса с учетом достижений цифровизации или завуалированная форма постепенного ухода из РФ?

— Это форма ухода. Проблемы — не в иностранных банках, они идут от реалий российской экономики. Кредитовать розницу более чем рискованно в условиях, когда пятый год подряд снижаются реальные располагаемые доходы населения. Никто, кроме Росстата, не может объяснить, как он считает, что у него рост показателя по прошлому году составил 3%, при том что снижаются средние чеки. Население экономит на еде и необходимой одежде. Наблюдается высокая закредитованность, растет объем плохих долгов, так что Центробанк вынужден принимать меры для сокращения объемов потребительского кредитования. Рост кредитования — позитивный тренд в любой экономике, способствующий экономическому росту, но у нас, к сожалению, все иначе.

Предпринимательская активность падает, инвестиции в бизнес собственники стараются не делать, причина в том числе — в качестве работы правовой, судебной системы. Полно кейсов (например, в МТС, «Домодедово»), когда владельцев крупнейших бизнесов пытаются заставить «поделиться». Это происходит на всех уровнях — достаточно вспомнить снос официально зарегистрированных палаток в Москве.

— Верно ли я понимаю, что иностранных банков, которые успешно работают на российском рынке,  — единицы?

— Да, их не так много. Райффайзенбанк, «ЮниКредит», «Креди Агриколь» — все они хорошо себя здесь чувствуют, хотя и у них есть проблемы. Экономика общая для всех, а положительные тренды видят только в Кремле.

— Наверное, разговор о западных «дочках» будет неполным, если не вспомнить о тех, кто работал тут полулегально и был вынужден уйти с рынка.

— Это отдельная история. Длительное время целый сектор занимался тем, что нелегально переводил деньги за рубеж. Когда с принятием «Базеля III» стал ужесточаться комплаенс (не столько у нас, сколько в мире), работать им стало сложнее. Возникли небезызвестные проблемы, в том числе такие, как скандальные истории с Deutsche Bank, Danske Bank и Snoras Bank (Литва)

— В России работает довольно много японских и корейских банков. В чем они себя проявили? Чем они заняты кроме того, что ведут клиентов из своих стран?

— Наверняка они что-то делают, но, видимо, их активность достаточно узкая, раз их названия ни о чем не говорят экспертам.

Успешнее, чем дома

— У вас есть понимание, в чем секрет «успешного долголетия» некоторых «дочек» западных банков на российском рынке? Все пришли с дешевым фондированием, установкой на работу в РФ, но «ЮниКредит» и «Райффайзен» развиваются, а конкуренты сворачивают деятельность или поддерживают активность на определенных уровнях…

— Сложный вопрос. Негативный тренд, связанный с состоянием экономики, распространяется на всех. Не думаю, что успеху способствуют установки на развитие от материнских офисов. Кейс «ЮниКредита» показывает: здесь Банк работает успешнее, чем в родной Италии. Успешность бизнеса — это вопрос управления, персоналий, выбранных бизнес-моделей и того, как они реально работают.

Жесткая борьба с отмыванием нелегальных российских денег привела к тому, что множество операций клиентов относят к категории «подозрительные»

Исторически сложилось так, что у западных банков более эффективная система руководства, более строгая отчетность, более качественный менеджмент. Также надо принимать в расчет наличие у них глобальных клиентов, с которыми они работают по всему миру, причем по единой бизнес-модели, а не по принципу «как получится». Этот фактор присутствует, но не является основополагающим.

Ситуация в банковском секторе ухудшается не только на российском рынке, она ухудшается глобально. Можно отметить ужесточение регулирования в странах, где располагаются материнские компании, отрицательное влияние на всех снижения процентных ставок. Еще добавим диджитализацию — целые пласты деятельности, которые раньше были бизнесом банков, уходят платежным системам или иным конкурентам.

Во многих странах и регионах установились ставки, близкие к нулю. Депозиты по отрицательным ставкам размещать никто не хочет, банкам приходится рассчитывать на государственную поддержку в фондировании.

— По вашим прогнозам, все эти проблемы будут нарастать? Речь идет о глобальном тренде на изменение мировой банковской системы?

— Это фундаментальный вопрос, связанный с тем, как долго продлится ситуация с низкими и отрицательными ставками. Если сбудутся прогнозы, согласно которым ставки будут оставаться низкими еще 10–15 лет, то картина банковского сектора может полностью измениться.

— Выжили же японские банки в период двадцатилетней рецессии. Или они продержались за счет экспорта денег в США и ЕС, где ситуация была иной?

— В Японии действовали жесткие валютные ограничения, что не позволяло иностранным компаниям приходить и брать кредиты под низкие ставки. Соответственно наблюдалась экспансия японских банков, в первую очередь в США. Но сейчас ситуация с точки зрения ставок везде выравнивается.

— То есть РФ с нашим сложным бизнес-климатом в чем-то предпочтительнее, поскольку ставки положительные? Или эта установка тоже меняется с учетом политики на снижение ключевой ставки?

— Риски, связанные с нашим бизнес-климатом, перекрывают преимущества. Ни в одной другой стране у предпринимателя не отберут собственность так, как это происходит в России.

Двойные риски private banking

— Насколько сейчас розничным западным банкам интересны зарплатные проекты, кредитование? Или они зарабатывают в основном на private banking и обслуживании своих глобальных клиентов?

— Private banking сейчас для них головная боль. Они оказались между двух огней: введены персональные санкции в отношении значительного количества персон, которые как раз и являются основной клиентской базой private banking. Перечни расширяются, поэтому, прежде чем взять нового клиента, надо убедиться, что с ним не будет проблем. Было много скандалов, достаточно вспомнить, как обнаружились ралдугинские миллиарды. Не все же в России квартиры покупают, чтобы там миллиарды хранить… Это риски для банков, в том числе риск попасть под санкции США.

Иностранные банки по-прежнему конкурируют за клиентов с госбанками. Но разница в том, что банки, которые попали под санацию, будучи, по сути, собственностью ЦБ РФ, сейчас имеют дешевое фондирование и со страшной силой пылесосят рынок

Жесткая борьба с отмыванием нелегальных российских денег привела к тому, что множество операций клиентов относят к категории «подозрительные». Поэтому private banking развивается не так, как мог бы. Плюс к этому низкие ставки, близкие к нулю проценты, что не вызывает ажиотажа со стороны вкладчиков.

Зарплатными проектам загранбанки особо не злоупотребляли никогда. Это скорее была вотчина госбанков. Клиентов таких «дочки», конечно, брали с радостью, но для многих организаций существовало — где-то гласное, а где-то негласное — предписание: обслуживаться по зарплатным проектам в госбанках, в первую очередь в Сбербанке и ВТБ. Ситуация не меняется. Да и с чего бы ей измениться? Посмотрите телевизор, мы же «в кольце врагов»!

— Можно ли говорить, что за годы, когда дочерние банки присутствовали на российском рынке, они свои инвестиции сюда «отбили»?

— Думаю, что да. Именно за счет того, что на момент вхождения в наш рынок им предоставлялось очень дешевое фондирование, поскольку в их родных странах были низкие ставки и низкая инфляция.

— У нас инфляция снижается, ключевая ставка тоже активно идет вниз. Сопоставима ли сейчас стоимость фондирования западных «дочек» и госбанков? Или фора все же осталась?

— Стоимость средств по евро — та же самая, по доллару — низкая. По рублю пока фондирование чуть-чуть дешевле для зарубежных банков. Преимущество очень небольшое — в районе 1%. Давайте посчитаем. 1,3% зарабатывает по депозитам условный ВТБ. Ставка рефинансирования в США 2%. Близкие значения… Раньше (к примеру, в начале 2000-х годов) разница была в три раза.

Иностранные банки по-прежнему конкурируют за клиентов с госбанками. Но разница в том, что банки, которые попали под санацию, включая «Открытие», будучи, по сути, собственностью ЦБ РФ, сейчас имеют дешевое фондирование. Все они со страшной силой пылесосят рынок, имея самые высокие ставки по депозитам и наиболее дешевые ставки по кредитам. Так что условия изначально были неравными, но после кризиса 2014 года, за которым последовали девальвация рубля, массовый отзыв лицензий, она усугубилась. Отсутствие вхождения в систему страхования юридических лиц привело к тому, что огромное количество средних и мелких банков прекратило существование.

— Делаю вывод из сказанного выше: перспективы деятельности в России для западных банков нерадужные.

— Как и для отечественных, за исключением госбанков и ряда крупнейших частных, включая Альфа-Банк.