Анатолий Аксаков: Начинается деловой сезон, скоро состоится Международный банковский форум в Сочи. Банкирам будет что обсудить, в том числе с регулятором, поскольку ситуация для банков все еще очень непростая. Активы банковской системы за первое полугодие этого года сократились на 5,3%, тогда как в июле — декабре прошлого года был рост на 26,5%. Вес кредитов в активах банковской системы сегодня на 2 п.п. ниже, чем годом ранее.

Очевидно, есть глобальные причины сложившейся ситуации, в том числе санкции и, прежде всего, резкое сокращение источников внешнего финансирования, а также общая неблагоприятная экономическая ситуация, нарастание недоверия на рынке из-за общей нестабильности.

В Сочи мы будем обсуждать, каковы сегодня источники и способы финансирования экономического роста, механизмы стимулирования структурных изменений. Нам нужно понять, как финансовый рынок будет формировать инвестиционные ресурсы, какие существуют варианты смягчения дефицита «длинных денег». Большой блок вопросов будет посвящен перспективам расширения кредитной поддержки малого и среднего бизнеса, развитию национальной платежной системы.

Очевидно, будет и критика в адрес регулятора и исполнительной власти.

Ключевая роль в экономической политике должна принадлежать глубоким структурным реформам. В этой связи представляется важным обеспечить баланс приоритетов экономической политики. Задача «экономического» блока правительства — создавать благоприятные условия для предпринимательской активности, стимулирования внутренних и иностранных инвестиций, задача «финансового» блока правительства и Банка России — обеспечить необходимую и достаточную для этого финансовую стабильность.

Что касается правительства, то здесь главной мишенью для претензий может стать слишком медленная реализация принятых решений, например, по проектному финансированию. Если говорить о Банке России, то мы с ним в постоянном диалоге, и регулятор по многим важным вопросам к нам прислушивается, но есть вопросы, к которым ЦБ РФ подходит негибко. В качестве примера можно привести внедрение Базельских принципов.

Политика регулятора для банковского сообщества в целом понятна, в том числе мы поддерживаем политику очищения системы, но последнее время все чаще от банкиров поступает информации о том, что к ним подходят, исходя из принципа виновности кредитных организаций. Получается так, что добросовестные банки, работающие в сложных экономических условиях и действующие в рамках закона, тем не менее, ощущают предвзятое отношение со стороны надзорных органов и испытывают сложности с решением спорных вопросов на местах.

Жесткая политика по очищению рынка от недобросовестных игроков оправданна, эта работа подкрепляется законодательными решениями, но когда регулярно в СМИ показывают отрицательные примеры банковской «деятельности», у общества формируется ощущение, что идет кампания против кредитных организаций вообще. Дошло до того, что опять начались разговоры и публикации о «черных списках» банкиров.

Владимир Сенин: Не хочу употреблять банковский жаргон. Банкиры всегда возражали, когда упоминались «черные списки» банков, то же касается и «черных списков» банкиров. Речь идет о бывших банковских руководителях, по вине которых банки потеряли платежеспособность или которые были уличены в незаконных операциях. Банковское сообщество заинтересовано в том, чтобы очищаться от таких лиц.

Анатолий Аксаков: И, очевидно, нужно совершенствовать способы отсечения недобросовестных менеджеров от банковской деятельности. Запрет конкретным людям занимать ответственные посты некоторые банки обходят просто: нанимают менеджеров из обанкротившихся кредитных организаций на должности, которые не требуют согласования с ЦБ РФ. Соответственно используют или пытаются использовать их потенциал.

Владимир Сенин: Я согласен. Если мы вспомним список должностей, которые Банк России согласовывает, это руководитель организации, его заместители, члены правления, главный бухгалтер. Это существенная часть топ-менеджмента, но не весь он. С другой стороны, если те специалисты запятнали свою репутацию, работали вне этих должностных позиций — это не очень понятное решение.

Анатолий Аксаков: Возможно, стоило бы уточнять критерии оценки репутации, определять степень ответственности по конкретным должностям в банках, которые лишаются лицензии, учитывать конкретную ситуацию. Может быть, так случилось, что причины банкротства банка — экономические, связанные с проблемами клиентов, форс-мажорными обстоятельствами. Важный момент — были ли злоупотребления служебным положением у должностных лиц. Эта проблема, конечно, стала актуальнее последнее время, с учетом ужесточения политики регулятора и большего количества отзывов лицензий.

Владимир Сенин: Действительно, правоприменение со стороны Банка России стало более последовательным. Это видно по количеству отозванных лицензий: в позапрошлом году их лишились порядка 40 кредитных организаций, в прошлом году — уже 86.… И мне кажется, что здесь ничего удивительного нет. Если мы вспомним программную речь Эльвиры Сахипзадовны, один из тезисов заключался в том, что необходимо очищать банковскую систему. Данный процесс абсолютно не направлен против кредитных организаций, которые занимаются той деятельностью, ради которой они создавались, — банковской деятельности. Можно утверждать, что политика ЦБ РФ направлена не на сокращение количество игроков на рынке, а на его очищение. Уходят с рынка те, кто недобросовестно ведет себя. Специально ни Банк России, ни правительство «не заряжены» сокращать количество банков.

Анатолий Аксаков: Да, неоднократно и в ходе моих встреч с Эльвирой Сахипзадовной, и на мероприятиях Ассоциации (в «Бору», например) этот принципиальный момент озвучивался: нет задачи сократить число банков, идет очищение системы от недобросовестных игроков. Очевидно, регулятор действует неуклонно и последовательно: мы видим, что отзывают лицензии и у крупных, и у маленьких, и у средних банков.

Справедливости ради нужно сказать, что ЦБ РФ использует не только кнут, но и пряник, хотя не так часто и так много, как хотелось бы банкирам. С одной стороны, в конце прошлого года регулятор немного ослабил регуляторные требования и тем самым снизил давление на капитал, упростил работу с ликвидностью. А с другой стороны, он эти послабления ввел на относительно короткий срок, продлил опять на короткий срок, непонятно, будут ли они снова продлеваться.

И одновременно ЦБ стремится во что бы то ни стало реализовать Базельские принципы, выполнение которых ложится дополнительной нагрузкой на банки. В итоге мы имеем дополнительный фактор по сдерживанию кредитной активности банков. Так, отмена послаблений приведет к снижению Н1 более чем на 1 п.п. по банковской системе, и в зону риска нарушения норматива Н1 попадают около 103 кредитных организаций, у которых этот норматив составляет меньше 12%. На эти банки приходится 16,8% активов банковской системы. Частичное продление смягчений до 1 октября этого года дает время для адаптации, но для большого числа кредитных организаций, не имеющих доступа к программам докапитализации, отмена может оказаться критичной на фоне ухудшения качества портфелей и низкой маржи.

На мой взгляд, применение нормативов «Базеля III» можно было бы отсрочить с учетом той сложной экономической ситуации, в которой сейчас работают банки. Помимо сдерживания кредитования внедрение третьего «Базеля» может довести и до отзыва новых лицензий, что создает дополнительное давление на Агентство по страхованию вкладов, которое и так испытывает сложности с наполнением фонда.

Владимир Сенин: Думаю, что здесь действительно есть две тенденции, они носят несколько разнонаправленный характер. То, о чем вы как раз и говорите. Но хочу подчеркнуть, что послабление проявилось не в форме изменения подходов. Напомню, что руководители Банка России публично несколько раз заявляли: «Мы не меняем подход, мы с учетом реальной ситуации откладываем их внедрение». Значит, эта мера временная.

Понятно, что, с точки зрения Банка России, текущая ситуация, которую принято называть «новая реальность» — это подстройка финансовой системы под новую экономическую данность: снижение цен на нефть, ограниченный доступ к внешнему финансированию, девальвация, отсутствие роста. По завершении переходного, льготного периода отечественные кредитные организации будут соответствовать основным базовым принципам, которые установлены в Европе и в мире. Позиция банков тоже ясна — для них лучше, если введение новых требований будет отсрочено на определенное время.

Хотя внедрение требований «Базеля» постепенно происходит. Вы говорите, что усилятся требования к капиталу. Действительно, вводится дополнительный буфер защиты капитала в размере 0,625%, который будет увеличиваться ежегодно на протяжении четырех лет. Говоря другими словами, если сейчас норматив достаточности собственных средств (капитала) Н1 — 10%, то через четыре года он составит 12,5%. А для банков, которые являются системообразующими, с 2016 года вводится еще и дополнительная надбавка — 0,15%. Далее она будет возрастать таким образом, что для них норматив Н1.0 через четыре года составит 13,5%, а не 10%, как сейчас.

Анатолий Аксаков: А за счет чего можно увеличить размер капитала сейчас, в условиях, когда прибыль стремится «к нулю»? Рентабельность банковского сектора неустойчива, банкам приходится экономить на внутренних расходах — это сейчас один из немногих способов повышения качества капитала. По оценкам ЦБ, за пять месяцев банки снизили внутренние расходы более чем на 7%, в том числе на персонал — более чем на 5%. Другой способ сократить расходы и нарастить капитал — консолидация кредитных организаций, но в ситуации недоверия и низкой инвестиционной привлекательности банковских активов этот процесс идет не очень активно.

Регулятор признает, что банковский сектор взял на себя существенную часть того удара, который получили экономика страны и финансовые рынки. Свидетельством этого является резкое снижение финансового результата. За шесть месяцев 2015 года кредитные организации получили прибыль в размере 51,5 млрд рублей, что в девять раз меньше, чем за аналогичный период 2014 года, когда она достигала 451 млрд рублей.

В текущей ситуации проблематично привлечь субординированные кредиты, акционерам сложно найти дополнительные средства на докапитализацию, внешние рынки закрыты.

Владимир Сенин: Насчет внешних рынков — это правда. Хочу отметить, что правительство, Банк России и Федеральное Собрание принимают меры, направленные на увеличение капитала. Делается это не только для стабильности банковской системы, но и для того, чтобы запустить механизмы кредитования реального сектора экономики.

Анатолий Аксаков: Да, программа докапитализации с помощью облигаций федерального займа запущена своевременно, но практическая реализация этой программы вызвала много вопросов у банковского сообщества. Мы неоднократно заостряли внимание регулятора и правительства на том, что региональные банки должны быть допущены к программе докапитализации в большем объеме, потому что они играют ключевую роль в поддержке промышленности и сельского хозяйства в регионах. Здесь интересы банков и правительства должны были совпадать, раз уж целью докапитализации было наращивание объемов кредитования производства. В итоге сумма, которая должна была пойти на капитализацию региональных банков, многократно уменьшалась. Сейчас это лишь около 8,5 млрд рублей, и допущены к программе всего 10 банков.

Некоторые условия участия в программе также вызвали споры, например «замораживание» размера фонда оплаты труда.

Владимир Сенин: Позиция государства понятна. Деньги выделяются для повышения потенциала банковского кредитования. Увеличение расходов банков на ФОТ (фонд оплаты труда — прим. «Б.О») не приветствуется. Мы с такой позицией не согласны. Например, один из способов докапитализации — это участие банка в программе ОФЗ. Правда, ему придется для этого выполнить два обязательства. Во-первых, ежемесячно увеличивать размер своего кредитного портфеля на 1% в течение трех лет. Во-вторых, заморозить размер ФОТ, зафиксировав его по состоянию на 1 января 2015 года. И вот здесь возникает противоречие. За три года кредитный портфель должен вырасти на 36%, и с ним кто-то должен работать. Получается, что зарплаты банковских сотрудников должны быть снижены в аналогичной пропорции.

Поэтому банки и банковские ассоциации обращались с просьбой смягчить требование по ФОТ, зафиксировав возможность увеличения его размера на уровне инфляции. Почему? Если банк будет наращивать кредитный портфель, то кто-то должен этим заниматься. Мы знаем, что данный вопрос сейчас рассматривается в правительстве, но окончательное решение пока не принято. Надеемся, что наше мнение будет учтено.

Анатолий Аксаков: Требование к увеличению кредитного портфеля тоже будет непросто выполнить. Если посмотреть цифры по банковскому сектору, то картина в целом обнадеживающая: впервые с января этого года во втором квартале 2015 года кредитование нефинансовых организаций переломило негативный тренд — в мае был рост на 1%, а в июне еще на 1,7%. Но надо понимать, что увеличение кредитного портфеля связано в том числе и с увеличением курса иностранных валют. При этом растет просроченная задолженность, ее доля уже достигла 5,9%, хотя во втором квартале этот рост несколько замедлился. Реально ли банкам, участвующим в программе докапитализации, нарастить кредитный портфель на 12% в год?

Владимир Сенин: Мне кажется, что это очень тяжело с учетом текущей ситуации в экономике. Мы слышим негативные макроэкономические новости — падение цен на нефть, сильное замедление темпов роста в Китае, повышение учетной ставки ФРС, так что это сложная задача. Естественно, если банки берут ОФЗ, то они обязаны эти обязательства исполнять.

Анатолий Аксаков: Делать это им придется в условиях увеличения рисков и роста стоимости ресурсов. Наблюдаемое в настоящее время ухудшение макроэкономической ситуации и связанное с этим сокращение инвестиционных программ, снижение реальных доходов населения и, главное, ужесточение условий кредитования обусловливают уменьшение числа добросовестных заемщиков, а следовательно, и спроса на кредиты. В свою очередь, высокая стоимость пассивов, жесткие требования по достаточности капитала и другим обязательным нормативам, ограниченные возможности большинства банков по поддержанию ликвидности ставят банки перед необходимостью в полной мере учитывать повышенные кредитные и рыночные риски.

Для большинства российских банков основной источник привлеченных ресурсов — средства на счетах граждан. За январь — июнь 2015 года вклады населения выросли на 7,2% (7,6% с учетом валютной переоценки), вплотную приблизившись к отметке 20 трлн рублей. При этом остатки на банковских счетах населения характеризуются, с одной стороны, стабильностью (прежде всего в пределах суммы страхового возмещения — 1,4 млн рублей.), а с другой — повышенной чувствительностью к изменению процентных ставок, которые служат своего рода премией за риск.

По оценкам ЦБ, 65% кредитов, предоставленных крупными банками в июне 2015 года, давались по ставкам 14–17,5%. Ставка 15% — это плата за кредитные ресурсы. По мнению ЦБ, на эти ставки надо ориентироваться банкам, чтобы конкурировать за заемщика.

В итоге мы живем в условиях, когда ключевая ставка все еще достаточно высока, проценты высокие, бизнесу трудно обслуживать дорогие кредиты.

Владимир Сенин: Все правильно. Но ключевая ставка снизилась с 17% до 11%, и все-таки позицию правительства нужно понимать. Давать деньги на докапитализацию без серьезных обязательств со стороны банков по запуску экономики — как-то странно. Мне кажется, что только практика покажет, насколько эти условия были эффективными с точки зрения запусков механизмов кредитования.

Анатолий Аксаков: Если посмотреть на ситуацию с розничным кредитованием, то последние полгода мы видим снижение кредитования физических лиц. Обнадеживает, что темпы сокращения кредитного портфеля с каждым месяцем замедляются. Такая тенденция дает основания ожидать прирост портфеля физических лиц к концу 2015 года. При этом, опять же, стабильно растет просроченная задолженность физических лиц — за последний год ее доля увеличилась на 2,2 п.п. — до 7,5%.

Владимир Сенин: В последние несколько лет драйвером роста банковской системы было потребительское кредитование. В какой-то момент Банк России принял решение: из-за высокого уровня закредитованности населения темпы роста розничного кредитования нужно замедлить. Для решения данной задачи он предпринял достаточно жесткие меры регуляторного свойства, 1 июля прошлого года начал действовать Федеральный закон «О потребительском кредите (займе)». Введено очень жесткое ограничение полной стоимости кредита (ПСК).

По этому ограничению есть немало вопросов. Вы знаете, что ограничение по полной стоимости кредита сегодня считается, как средневзвешенная ставка по рынку плюс 1/3. Такой узкой вилки нет практически нигде, хотя ЦБ ссылается на Францию. По итогам первого полугодия объемы выдачи кредитов упали в два раза. Общий объем задолженности граждан перед банками может по итогам года сократиться на 10–15%. Розничное кредитование перестало быть драйвером роста банковской системы. Его место может занять кредитование малого и среднего бизнеса (МСП), тем более что государство предпринимает определенные действия в сфере кредитования предпринимателей.

Анатолий Аксаков: Путем создания Федеральной корпорации по развитию МСП. Она объединит все институты, которые занимались малым бизнесом, действовали в меру своих возможностей, но разрозненно. Минэкономразвития выделяло гранты, субсидии на поддержку малого бизнеса через региональные власти, МСП Банк по своей линии давал гарантии, а также выделял кредитные ресурсы через региональные банки. Агентство кредитных гарантий тоже действовало самостоятельно. Сейчас это будет в одних руках, а значит, работа по поддержке малого бизнеса станет более скоординированной, эффективной и системной. Корпорация также будет оказывать методическую, юридическую и информационную помощь предпринимателям. Думаю, что уже в начале 2016 года малый и средний бизнес почувствует расширение и увеличение объемов поддержки.

Владимир Сенин: Именно. До конца года кардинально изменится система органов государственной поддержки малого и среднего предпринимательства. В начале июля вступил в силу Федеральный закон от 29 июня 2015 года № 156-ФЗ, на основании которого создается новая Корпорация развития МСП. В нее преобразуется небанковская депозитно-кредитная организация «Агентство кредитных гарантий», сдающая банковскую лицензию. Акции Корпорации находятся в собственности государства. Согласно Закону № 156-ФЗ в управление Корпорации передается МСП Банк. Основными задачами Корпорации являются оказание финансовой, инфраструктурной, имущественной, юридической, методологической поддержки субъектам малого и среднего предпринимательства, а также привлечение денежных средств российских, иностранных, международных организаций. Используется два вида финансовых инструментов — кредитование и предоставление поручительств и гарантий. Кроме того, особое внимание в Законе уделяется роли Корпорации в закупках товаров, работ и услуг у субъектов МСП. Ожидается, что в новом статусе она начнет работу к концу 2015 года.

Анатолий Аксаков: Малый и средний бизнес работает в самых разных секторах экономики. Можно выделить сегменты, в которых поддержка особенно важна. В частности, остро стоит вопрос развития сельского хозяйства, импортозамещения по широкому продуктовому ряду. Здесь малый и средний бизнес играют большую роль, а это, в свою очередь, повышает значимость работы региональных банков. Например, в этом году в Нижегородской области региональные банки взяли на себя кредитование посевной и фактически спасли положение.

Корпорация должна, в частности, наладить работу с Агентством по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (ЭКСАР), у которого тоже есть квота для поддержки деятельности МСП. Наши партнеры по БРИКС говорят о том, что контакты идут в основном на уровне крупных компаний, тогда как все заинтересованы в активизации сотрудничества именно на уровне малого и среднего бизнеса.

Владимир Сенин: Конечно. В качестве примера приведу экспортно-ориентированные производства. В конце июля 2015 года в Ассоциации менеджеров прошла встреча с генеральным директором Российского экспортного центра Петром Фрадковым, первым заместителем председателя ВЭБ. Деятельность Российского экспортного центра будет направлена в первую очередь на поддержку средних по масштабу предприятий, поскольку крупные компании имеют определенную компетенцию в сфере внешнеэкономической деятельности. Центр должен стать для компаний структурой, связывающей экспортера, регулирующие госорганы, зарубежные компании.

Еще хотелось бы обсудить новый тренд, который давно наметился, но именно сейчас получает реальное воплощение — это увеличение возможностей по дистанционному банковскому обслуживанию. Когда банки не могут развиваться стандартным образом, а сейчас именно такая ситуация, нужно дать им возможность работать с клиентами дистанционно. Правда, здесь возникает проблема, связанная с выполнением требований Федерального закона № 115-ФЗ (Федерального закона от 7 августа 2001 года «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» — прим. «Б.О») в части идентификации клиентов. Но сейчас произошла некоторая подвижка: в начале июля 2015 года было принято распоряжение правительства, которое обязало органы государственной власти и внебюджетные фонды — ФНС, ФМС, ПФР — для верификации данных о клиентах предоставлять банкам доступ к информационным системам органов государственной власти.

Анатолий Аксаков: Я, наверное, раз десять обращался по этой проблематике. Хорошо, что решение принято. Пусть не в лучшем варианте, но, тем не менее, оно в определенной степени выравнивает условия доступа к информации госбанков и остальных участников рынка.

Владимир Сенин: Есть несколько уровней этой проблемы. Есть СМЭВ — система межведомственного электронного взаимодействия, к которой также подключены банки. Есть единая Система идентификации и аутоидентификации, с которой банки могут тоже взаимодействовать. Есть более локальные задачи. В принципе, есть государственная программа, суть которой заключается в том, чтобы граждане получали доступ к госуслугам, это правильно. Но мы знаем, что количество наших граждан, которые к этой системе подключились, достаточно незначительно по сравнению с масштабами задачи. И мне кажется, что здесь государство пытается использовать кредитные организации, которые имеют наиболее разветвленную сеть, для возможностей регистрации граждан на Едином портале госуслуг (и в Единой системе идентификации и аутентификации, ЕСИА) через отделения.

В принципе, идея правильная, но дальше возникает масса вопросов с точки зрения экономики для банка. Необходимо создать рабочее место, закупить программное обеспечение, встроить процедуру в обычный кредитный процесс и т.д. Нам кажется, что было бы правильно, если бы гражданин, будучи клиентом банка и имея регистрацию, предоставил банку право осуществлять проверку информации о нем в государственных информационных системах. Тогда банк может решать эту задачу.

Анатолий Аксаков: Хорошая идея. Так же, как с кредитными бюро.

Владимир Сенин: Пока этот вопрос не решен окончательно, думаю, что именно тема дистанционного банковского обслуживания в текущей ситуации позволит банкам расти за счет снижения издержек на обслуживание клиентов. И здесь многое зависит от регуляторных органов, причем не только от Банка России, но и от всех тех фондов, про которые мы говорили, а также от правительства, Росфинмониторинга, Минфина... Минсвязи, налоговой службы — все активно в этом процессе участвуют.

Анатолий Аксаков: По информации банкиров, ЦБ часто предъявляет претензии кредитным организациям, особенно в последнее время, в связи с транзакционными операциями клиентов, которые являются «сомнительными». Но вывести эту базу данных, пусть даже в закрытом режиме, чтобы банк мог нажать на кнопку и посмотреть, можно ли работать с этим клиентом, невозможно.

Владимир Сенин: Да, такая проблема есть. Но с ней чаще сталкиваются малые и средние банки, которые обладают ограниченным ресурсом по проверке своих клиентов. Укажу еще на одну проблему. С 1 октября 2015 года вступит в силу Закон о банкротстве физических лиц. Арбитражные суды начнут рассматривать такие дела. Процедурно на рассмотрение заявления о признании гражданина банкротом суду дается три месяца, так что ближе к декабрю 2015 года будет понятен масштаб «бедствия». Начнет формироваться реестр сведений о гражданах, признанных банкротами. И у банка возникнет обязанность проверять своих клиентов еще и на предмет того, есть ли они в этом реестре, причем не для целей банкротства, а вообще, для других целей. Это отдельная задача, накладывающая на банки дополнительные обязательства, дополнительную нагрузку.

Анатолий Аксаков: Вы затронули тему банкротства. В связи с этим не могу пройти мимо темы банковской санации. Сейчас, пока банк не попал под процедуру санации, он не может получить поддержку АСВ и Банка России. С другой стороны, нет механизмов для приобретения, поглощения банка до того, как он попал в безвыходную ситуацию .

Владимир Сенин: Практика показывает, что те нормы, которые заложены в Закон, действительно не содержат эффективного механизма поддержки банковского поглощения (присоединения), если только речь не идет о санации. Это также проблемная для рынка тема.

Анатолий Аксаков: Только вчера ко мне обратился один банк: я хочу купить вот этот банк, в принципе, он мне интересен по технологиям, которые там есть, но я понимаю, что там есть скелеты в шкафу. Говорит: «Если я его приобретаю, эти скелеты переходят ко мне». Естественно, переходят. Понятно, что эти скелеты нужно как-то уничтожать.

Владимир Сенин: Вытащить…

Анатолий Аксаков: Вытащить и потом что-то с ними делать. А механизм? Получается, что это все ложится на покупателя, весь интерес по сохранению бизнеса и клиентов, которые там были, исчезает. Когда один банк присоединяется к другому банку, со скелетами, должна быть помощь ЦБ, чтобы он мог эти скелеты выделить и ликвидировать.

Владимир Сенин: А как вы относитесь к идее создания рейтингового агентства с участием ЦБ РФ в качестве альтернативы международным?

Анатолий Аксаков: На мой взгляд, эту идею нужно рассмотреть со всех сторон, прежде чем принимать решение. У нас уже есть четыре российских агентства. Они вполне зарекомендовали себя, у них есть опыт. А создание агентства, где один из учредителей — потенциальный потребитель этого агентства… это вызывает вопросы. Оно может быть для внутреннего пользования, Центрального Банка, правительства, для решений по размещению средств, но я боюсь, что оно не будет пользоваться таким же авторитетом на рынке.

Владимир Сенин: Здесь есть два момента. Первый, он просто вытекает из текущей ситуации.

Анатолий Аксаков: Санкционной.

Владимир Сенин: Назовем его геоэкономическим, геополитическим. Этот случай по риску аналогичен созданию НСПК, поскольку обе структуры — национальные. У нас уже есть четыре агентства, деятельность которых регулируется законом, принятым Государственной думой.

Анатолий Аксаков: Да, я автор этого закона, так же, как и закона потребительском кредитовании. Смысл закона в том, чтобы создать равные правовые условия для деятельности рейтинговых агентств, российских и зарубежных. В стране работает семь рейтинговых агентств, из них четыре российских и три иностранных. Во многих документах, рейтинги являются основанием, чтобы размещать средства бюджета, иметь широкие возможности для своей работы. От решений этих агентств, которые регулируются зарубежным правом, зависит деятельность наших компаний, регионов, муниципалитетов.

Владимир Сенин: Вы же видите, что эту сферу нужно улучшать, сделать ее качественно другой? По моему мнению, создание национального рейтингового агентства — идея правильная. Подходы могут быть разные. Например, улучшать существующие агентства. Другой подход аналогичен тому, который был реализован при создании Национальная система платежных карт (НСПК), когда изначально создается 100%-ная «дочка» Банка России, у нее есть компетенции, ресурсы, она работает, а в дальнейшем начинается приватизация ее на каких-то условиях. Третий подход — не по значимости, а по порядку перечисления: создание новой структуры, с участием в капитале крупнейших российских компаний

Анатолий Аксаков: Разделение пакетов.

Владимир Сенин: Доля каждого участника не может превышать 4,99%, этот подход снимает риски с точки зрения конфликта интересов.

Анатолий Аксаков: Вопрос связанности все равно будет возникать.

Владимир Сенин: Мне кажется, очень многое будет зависеть от топ-менеджмента, состава совета директоров, от того, кто возглавит в качестве председателя совета директоров эту компанию, потому что очевидно, что это лицо должно иметь помимо статуса еще и абсолютную компетенцию, которая признается не только внутри России, но и за рубежом.

Анатолий Аксаков: Екатерина Трофимова вполне подходит на эту должность. Она курировала центр рейтингового консультирования Газпромбанка, работала в Standard&Poor's.

Владимир Сенин: Насколько мы поняли, она не предполагается на должность председателя совета директоров, она предлагается на должность CEO — главного исполнительного директора, будет управлять компанией. А совет директоров — это стратегический орган, который будет формироваться из представителей учредителей — акционеров и независимых директоров. От их позиций будет многое зависеть в распределении полномочий.

Конечно, очень важно здесь, чтобы была какая-то разумная конкуренция между агентствами, поскольку, когда шел процесс обсуждения, возникала идея: а давайте мы два рейтинговых агентства создадим.

Анатолий Аксаков: Я согласен, что многое в случае создания национального рейтингового агентства будет зависеть от руководства. Репутация создается не сразу, и время покажет, какая модель наиболее эффективна. Как вариант — российские агентства, тот же «Эксперт РА», можно докапитализировать.

Владимир Сенин: Крупнейшие участники рынка уже получили предложение, оферту об участии в капитале нового агентства. Судя по состоявшему обсуждению, многие готовы его принять. Наверное, ничто не мешает другим агентствам пойти по тому же пути, если они смогут найти инвесторов.

Анатолий Аксаков: Мы достаточно подробно обрисовали проблемы и антикризисные действия, которые сейчас реализуются. Банкам в настоящее время нелегко, но я считаю, что у нас есть основания для оптимизма. Регулятор настроен конструктивно, ситуацию на валютном и финансовом рынках он контролирует, наметившийся позитивный тренд с кредитованием юридических лиц также вселяет оптимизм. Мы активно сотрудничаем с правительством, очевидно, что реализуемые им антикризисные меры также дадут необходимый эффект, начнется позитивный разворот в макроэкономике.

Словом, драматичных потрясений мы не ожидаем, и сейчас в основном понятно, что необходимо делать. Теперь важно, засучив рукава, реализовать задуманное. На форуме в Сочи еще раз сверим часы, определим ключевые направления совместной работы регулятора и финансового бизнеса в целях преодоления имеющихся негативных тенденций и формирования системы, позволяющей динамично и эффективно финансировать инвестиционный процесс, осуществлять структурную перестройку в стране.

Журнал «Банковское обозрение» благодарит гостиницу «Метрополь» за предоставленное для беседы помещение.