Нельзя сказать, что ощущения какие-то новые. Скорее, апгрейд старых. Тоннель есть, со светом плохо. Правда, привычное ощущение на тему «может, само рассосется», в этой реальности совсем как-то сошло на нет. В остальном — déjà vue.

Как следствие, в начале года мы задавали пять вопросов регулятору. Сейчас даем пять ответов в никуда. Почему в никуда? Потому что, с одной стороны нас (как бы) никто ни о чем не спрашивал. А с другой, есть же стратегия развития банковского сектора «…и на период до -дцатого года». Стратегия — это же вызов. А на вызов нужно искать ответы на то, что же нужно для развития. Итак:

1. Развитию нужны условия. Сиречь — соответствующее целям развития регулирование. Проблема пока все та же — жесткость нормативов, возможно, неадекватных нынешней ситуации. Небольшие послабления — ок, но они принципиально картину не меняют. Нормативы, которые есть сегодня, позволяют поддерживать дисциплину в банковском полку, но не позволяют ему выходить на маневры и парады. Нормативы, как и прежде, нацелены на пресловутую устойчивость банковской системы. Но вышеупомянутая «стратегия» называется «стратегия развития», а не «стратегия устойчивости». Как быть? Ведь если обобщать, то налицо все та же беда: лозунги зовут пойти по дороге, над которой одномоментно висят «кирпич», «стоянка запрещена», «скользкая дорога»», «обгон запрещен» и проч. и проч.

2. Развитию нужна предсказуемость денег. Надо признать, что благодаря действиям (Центробанка, саудовского короля, мировой биржи — нужное подчеркнуть), проблема волатильности рубля примерно с марта 2016 года отошла на второй-третий план. Курс относительно стабилен, инфляция (как и обещал ЦБ) невысока. Одна беда — курс стабилен настолько, чтобы внушать уверенность в сегодняшнем дне, но не настолько, чтобы еще и в завтрашнем. Нефть — главный фактор, а с ней как всегда непонятно. Одни говорят о возможном рывке к 100 долларам за баррель. Другие — о новом развороте на снижение. На днях премьер-министр заявил, что бюджет надо верстать с оглядкой на 40 за баррель. Но это значит, что рубль ослабнет. Не резким падением, а плавно, но ослабнет. И всем очевидно, что властям, дабы свести бюджет с минимальными прорехами, это выгодно. Значит, хрупкое равновесие может завершиться в любой момент. Но тогда что имеется ввиду под «развитием банковского сектора … и на период до…»? Развитие банковского сектора — это развитие инвестиционно-кредитных процессов. Или как? Или развитие банкинга можно измерить только числом офисов? Ясно, что нет. О каких кредитно-инвестиционных процессах можно говорить с такой туманной перспективой на валютном рынке? Только все о том же — короткие кредиты максимум на год под «купи-продай».

3. Развитию нужны доступные деньги. Ключевая ставка — еще одна гиря на чашу весов «против развития». Потому что снижение на полпункта — это хороший психологический знак. Но не более того. Пока ставка двузначная — о развитии говорят только демагоги или наивные оптимисты.

4. Развитию нужен драйвер. Первое, что тут говорят: ипотека. Ипотека — это всегда хорошо. В хорошие времена, ипотека — это «гуд». В кризисные: ипотека — «зер гуд», потому что драйвер. Это все понимают и об этом говорят. Но (см. читай выше) — ключевая ставка. Ну какая развивающая весь рынок ипотека, если как не считай, цена ипотеки равна ключевая ставка плюс маржа банка в 3-4% минимум? Субсидии ипотеки — хорошо, но пока проценты по ней двузначные, можно быть уверенным только в одном: ипотека в России не умрет, но и принципиально не разовьется.

5. Развитию нужны институты. Причем, при создании институтов развития можно танцевать от хорошего, можно от плохого. Можно строить институт, который развивает. Можно который снимает нагрузку. Один из вопросов, который мы задавали в начале года был будет ли создаваться банк плохих долгов? Сегодня ответ очевиден: нет, не будет. Вернее, лучше сформулировать так: нет, опять не будет. В прошлый раз (2009-й) он не был создан, потому «само как бы рассосалось». В этот раз потому что «денег нет, но вы держитесь» и далее по тексту. Впрочем, вру. Ответ на этот вопрос дала сама жизнь. Пока парламентарии, финансисты, чиновники спорили и судили-рядили, нужно или нет создавать банк плохих долгов, он возник сам собой. Даже название ему уже есть — ВЭБ. О проблемах ВЭБа, «вдруг» открывшихся, с начала года сказано уже много, нет смысла повторять. Недавно Bloomberg вдруг ударил в колокол: ВЭБ больше ничего никому не даст. Правда. Тут же опровергли: нет, даст! Все эти гадания в стиле подростков пубертатного периода «даст — не даст» могут длиться еще долго. Но очевидно всем: у главного института развития большие проблемы. А проблемы у нас начинают решать не с экономики, а с кадров. С кадрами ВЭБа вопросы решаются. Но какой результат покажет «сбербанкизация» ВЭБа — пока об этом можно только гадать.

Уверен, что на ПМЭФ, на петербургском банковском форуме, равно как и на всех прочих форумах, слово «развитие» будет в числе наиболее употребляемых. Мы к нему привыкли как дворняжка к блохе. Можно его просто мусолить (так принято). Можно всерьез попытаться найти к нему подходы. Но почему-то в связи с этим вспоминаются две цитаты. Первая: «Если не двинется король, окружение тоже останется на месте». И вторая: «Тот, кто вас любит, способствует вашему развитию, кто не любит — тормозит». Видимо тем, кто говорит о развитии бизнеса, в частности банковского, надо его любить. В правильном понимании этого слова.